Православная классическая гимназия (ПКГ) "Радонеж" (Москва, Ясенево) - негосударственная средняя общеобразовательная школа Православная классическая гимназия (ПКГ) "Радонеж" (Москва, Ясенево) - негосударственная средняя общеобразовательная школа
Директор:
Тишков Михаил Борисович
Учредитель:
Общество "Радонеж"
117574, Москва, пр-д Одоевского, 13
Тел./факс: (495) 423-51-22
info@gymnasia-radonezh.ru

Воспитательная работа в лагере, сценарии

Сценарий спектакля о Смутном времени «Встанем на смерть за веру православную!»

Сценарий спектакля о Смутном времени «Встанем на смерть за веру православную!»


1. Ведущая 1

2. Ведущая 2   

Поляки 

3. Дочь Жолкевского Ядвига 

 4. Король Сигизмунд 

 5. Гетман Жолкевский 

  Русские 

6. Боярин Салтыков, изменник 

 7. Охранник патриарха Гермогена 

 8. Патриарх Гермоген 

 9, 10. Родион Моисеев и Ратман Пахомов, гонцы патр. Гермогена 

Нижегородцы: 

10. Протопоп Савва Ефимьев 

 11. Минин 

 12. Пожарский 

 13, 14, 15. Горожане: вдова, старая крестьянка, стрелец 

 16, 17 Ополченцы 

  Сцена первая (Москва, Кремль), осень 1611 года 

Ведущая 1: Буря житейские волны нагнала, Смута везде, мятежи и разбой, Русь зашаталася, Русь застонала, Слезы и кровь полилися рекой.   

Ведущая 2: Два самозванца тогда появились, Гришка Отрепьев и Тушинский вор; Гордо поляки над Русью глумились, - Был тем глумленьям широкий простор.   Ведущая 1: После свержения царя Василия Шуйского и насильного пострижения его в монахи, власть в Московском царстве захватила группа бояр, называемая Семибоярщиной, под руководством боярина Мстиславского.   

Ведущая 2: Все больше русских городов захватывали поляки. А кроме них, по городам и весям рыскали отряды Тушинского вора, литовцы и шведы. Ополчение рязанского воеводы Прокопия Ляпунова подошло к стенам Москвы. Вступило в бой, но потерпело поражение. В битве был тяжело ранен князь Дмитрий Михайлович Пожарский.   

Ведущая 1: Бояре решили позвать на царство польского королевича Владислава и подписали договор с его отцом, королем Сигизмундом.   Входят король Сигизмунд и гетман Жолкевский.   

  Сигизмунд: Ну что, пан Жолкевский, будем праздновать победу? 

  Жолкевский: Полную победу, Ваше Величество! Думаю, опасаться русских нам больше не стоит - первое ополчение воеводы Ляпунова взять Кремль не смогло, Пожарский все еще не оправился от ран, бояре почти все на нашей стороне, а этот их русский патриарх Гермоген сидит под замком, так что волноваться нам не о чем! Но у меня к Вам, Ваше Величество, есть и другое дело. 

  Сигизмунд: Что за дело, пан Жолкевский? Выкладывай начистоту! 

  Жолкевский: Ваше Величество, не далеко то время, когда Ваш сын, королевич Владислав станет русским царем... 

  Сигизмунд: Продолжай... 

  Жолкевский: Патриарх Гермоген все еще имеет влияние среди русских бояр. Он наверняка потребует, чтобы сын Ваш Владислав не только сам принял православие, но и женился на православной. 

  Сигизмунд: Да, от Гермогена другого ждать не приходится! Он так бьется за свое отсталое православие, будто оно ему дороже жизни! 

  Жолкевский: Так вот, нужно сделать, чтобы к этому времени Владислав уже был женат на полячке, католичке. Я думаю, что моя дочь Ядвига, девушка умная и твердая в католической вере, вполне достойна стать русской царицей. Ядвига, подойди сюда!   Входит Ядвига, делает книксен. 

Сигизмунд: Ах, вот к чему ты клонишь! Прости, пан Жолкевский, у меня свои планы на русский престол - я сам буду царем на Руси. Положу я эту православную страну на одну ладонь, другой ладонью прихлопну, только мокрое место останется! Если обращу я Русь в католичество, Папа Павел будет мне премного благодарен. Ядвига, конечно, девушка славная, но царицей ей не бывать. 

  Жолкевский: А Вы, Ваше Величество, все-таки обдумайте мои слова. Бояре обещали Владиславу русский престол, против Вас они могут и восстать, зная Вашу верность Папе Римскому. Неожиданно стук в дверь. Входит боярин Салтыков, кланяется Сигизмунду, потом Жолкевскому и Ядвиге. 

Сигизмунд: День добрый, боярин! Какие вести у тебя? Есть ли какие опасности, о которых наши лазутчики не донесли нам с гетманом Жолкевским? 

  Салтыков: Вот, Ваше Величество, донесения моих людей - тут списки купцов, бояр, стрельцов, которые против Вас московских людей баламутят. Но гораздо полезнее этих бумаг будет Вам мой совет, если угодно Вам его выслушать. 

  Сигизмунд: Говори, боярин! 

  Салтыков: Вы не сможете завладеть русским престолом, пока силен Ваш главный враг. 

  Сигизмунд: Какой еще враг? Воевода Ляпунов убит, остальные ополченцы перессорились, Пожарский где-то раны зализывает, откуда у меня еще враг?

  Салтыков: Я, Ваше Величество, говорю, не о воеводах, а о Патриархе Гермогене! Он у нас ведь, можно сказать, вместо царя, с тех пор как царя Василия свергли. Весь православный русский люд его благословения на восстание ожидает! А он стоит за чистоту веры и жизнь готов за это положить, потому-то он Ваш главный враг и есть. 

  Ядвига: Простите, боярин Салтыков, но як можно в наш просвешченный век продолжать противляться наместнику Бога, Святейшему Папе? Ведь вся Европа уже давно признала духовную власть Римского Престола! Нам давно пора принять жесткие меры по обращению русских в католическу веру! 

  Салтыков: Пани Ядвига, пока что наш народ коснеет в своей старой вере, так что действовать нужно осторожно: обряды прежние оставить для виду, а вероучение потихоньку вводить католическое, чтобы не было бунта. А главное - опасайтесь голоса Патриарха! 

  Сигизмунд: Что же делать с этим Гермогеном? Убить его нельзя, русские взбунтуются. Он вроде и так уже под замком в Чудовом монастыре сидит... 

  Ядвига: Ваше Величество, а Вы сделайте его заточение невыносимым - никуда его не выпускать, охрану поставить строгу и кормить поменьше! Сразу смирится! А не смирится, так сам себя голодом уморит, а на Вас вины не будет. 

  Сигизмунд: Пан Жолкевский, а Ядвига-то твоя смышленая девушка. Отправляйся вместе с нею в Чудов монастырь и проследи, чтобы так все и было сделано! Чтобы даже комар не пролетел к Гермогену! Понятно? 

  Жолкевский: Как не понять, Ваше Величество, все сделаем! Да вот и боярин Салтыков нам поможет. Все расходятся.
    

  Сцена вторая. Стена Чудова монастыря

  Вдоль стены ходит охранник. Появляется Родион Моисеев.

Родион (шепотом): Эй, брат, ты здесь охраняешь Патриарха? 

  Охранник: Да, по приказу гетмана Жолкевского и боярина Салтыкова. 

  Родион: А я вот от боярина Салтыкова как раз - там у западной башни подозрительное что-то, ты бы сходил проверил, а то тебе же потом несдобровать, коли что случится. 

  Охранник: Где? Вон там? (убегает). Его оглушает Ратман Пахомов и оттаскивает в кусты

  Родион: Владыко! Вы здесь? Вы живы? 

  Патриарх (из-за стены): Я жив еще, слава Богу! Это кто там? 

  Родион: Это я, Родион Моисеев, мы с Ратманом приходили к Вам под благословение, когда на Москве служили, помните нас? Мы потом с отцом Дионисием да с келарем Авраамием Лавру Троицкую держали против гетмана Сапеги и тушинцев. Ох и тяжко было, Владыко! Три раза нас штурмовали, голодом морили, как выдержали мы, не знаю - только молитвами преподобного Сергия! 

  Патриарх: Помню, помню тебя Родион, и отца твоего Моисея Акинфича помню! Как же вы сюда пробрались? 

  Родион: Да вот Ратман у нас ловкий парень, двух сторожей обманул, третьего сторожа оглушил, а я к Вам. 

  Патриарх: Слава Богу, Родион, что вы сюда пробрались! Я уже давно грамоту заготовил, чтобы разослать по всем церквям и городам русским, да отправить не мог, так меня строго стерегут. 

  Родион: Бросайте, Владыко! Всем разошлем! Так ждут люди слова Вашего! 

  Патриарх (бросает свиток): Ты прости только, Родион, что неразборчиво писал, руки у меня ослабли совсем. 

  Родион: Владыко, да эти поляки Вас голодом морят! А еще христианами называются! 

  Патриарх: Ничего, Родион, это мне радость от Господа - пострадать за веру. Вот еще передай верным людям на словах: пусть возьмут с собой в поход икону Казанской Божией Матери! Как я Ее, Владычицу, на руки от Матронушки принял, всю в земле, так Она меня да и всех нас Своей милостью не оставляет. Молитесь Богородице, Она вас не оставит! 

  Родион: Все передам, Владыко, мне Ратман машет, что идут сюда! Держитесь, отче, отобьем мы вас! 

  Патриарх: Беги, Родион, Бог вам в помощь!   

  Сцена третья. Нижний Новгород. Спасо-Преображенский Собор 

Ведущая 1: Итак, грамоты святителя Гермогена были разосланы по всей России. Вместе с тем, архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Дионисий и келарь Лавры Авраамий Палицын тоже рассылали воззвания по всей стране, призывая народ восстать против захватчиков. 

  Ведущая 2: Одна из грамот была доставлена в Нижний Новгород, где настоятель Спасо-Преображенского Собора протопоп Савва Ефимьев прочитал ее народу. Стоят горожане и Минин. 

Протопоп Савва: Братия и сестры! Пришла к нам от честных Лаврских отцов грамоты, да и грамота от Святейшего нашего Патриарха, Владыки Гермогена. Не знаю, жив ли еще наш отец, говорят, его поляки голодом морят, так что внимайте благоговейно! Читает грамоту: «Благословение архимандритам, и игуменам, и протопопам, и всему святому собору, и воеводам, и дьякам, и дворянам, и детям боярским, и всему миру - от патриарха Гермогена Московского и всея Руси мир вам и прощение и разрешение.  Дописати бы вам из Нижнего в Казань к митрополиту Ефрему, чтобы митрополит писал в полки к боярам учительную грамоту, да и казацкому войску, чтобы они стояли крепко в вере, и боярам бы, и атаманам говорили бесстрашно, чтобы они отнюдь на царство проклятого Маринкиного сына... (не брали) ... Я не благословляю. И на Вологду к властям пишите же, также бы писали в полки; да и к Рязанскому (владыке) пишите тоже, чтоб в полки также писал к боярам учительную грамоту, чтобы уняли грабеж, корчму и разврат, и имели бы чистоту душевную и братство и помышляли бы, как реклись, души свои положити за Пречистыя дом и за чудотворцев и за веру, так бы и совершили. Дабы вам грамоты с городов собрать в Нижний-Новгород да переслать в полки к боярам и атаманам; а прислать прежних - коих присылали ко мне с советными челобитными - свияженина Родиона Мосеева да Ратмана Пахомова, а им бы в полках говорить и бесстрашно, что проклятый отнюдь ненадобен, а хотя будет постраждете, и вас в том Бог простит и разрешит в сем венце и в будущем; а в города для грамот посылате их же, а велите им говорить моим словом. А вам всем от нас благословение и разрешение в сем веке и в будущем, что стоите за веру неподвижно; а я должен за вас Бога молити».   Что же, чада и братья мои, делать будем? Велит нам Патриарх за Русь, за дом Пречистыя Богородицы и за веру нашу подниматься! Раз так строго пишет он, значит, решили польские и литовские люди разорить веру нашу и Московское государство! Встанем, братья, на смерть за веру православную!   

  Минин: Отец Савва, благослови и мне сказать! Не говорил я о том никому, да вот уже и страх меня берет, не могу молчать. Молился я третьего дня и вдруг явился мне святой чудотворец Сергий, игумен земли нашей, и повелел собирать казну, нанимать ратных людей и идти на освобождение Московского государства. Я смутился было, дак он и второй, и третий раз ко мне пришел, и грозен был.   

  Протопоп Савва: Так что же ты, Кузьма Минич, предложишь?   

  Минин: Так я думаю, отче. Захотим помочь Московскому государству, - так не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, - дворы продавать, жен и детей закладывать - и бить челом, - кто бы вступился за истинную православную веру и был у нас начальником.   

  Горожане: Верно говоришь, Кузьма Минич! Дело говоришь! Да кого же в начальники брать? 

  Протопоп Савва: Надобно князю Пожарскому челом бить! Он в военном деле опытный человек, да и верят ему люди. 

  Минин: Пойдем, братия, бить князю челом, да просить его с нами ополчаться. Сколько ж Смуте на земле нашей продолжаться? Все уходят.     

  Сцена 4   

  Ведущая 1: Князь Дмитрий принял челобитие народа и согласился возглавить ополчение.   

  Ведущая 2: Нижегородцы начали собирать средства для вооружения ополчения и собрали довольно значительную сумму. По предложению князя Пожарского и общему решению ответственным за сбор денег и казну был поставлен земский староста Кузьма Минин по прозвищу Сухорук. 

  Ведущая 1: Нескончаемым потоком шли русские люди к Кузьме Минину и предлагали свою помощь.   

  Богатая вдова: Вот, батюшка Кузьма, муж мой умер, оставил мне имение, а детей у меня нет. Возьми всё и украшения мои тоже! (Подает украшения и мешки с деньгами)   

  Крестьянка: У нас, Кузьма Минич, денег немного, но что можем, то отдаем - прими этот хлеб для войска! (Вручает хлеб)   

  Стрелец: А мы к князю Дмитрию пришли, в отряд вступить. Сами мы Казанские, а с нами и из прочих городов люди, числом сто двадцать (указывает на зрителей).   

  Ведущая 1: Спустя несколько месяцев ополчение двинулось к Москве, пополняясь людьми и имуществом. В течение лета 1612 года ополченцы собирались в Ярославле, готовясь к битве за Москву.   Пожарский и Минин идут через сцену, за ними следуют ополченцы, добавляются люди. Они останавливаются. Входят Родион и Ратман с Казанской иконой.   

Пожарский: Родион, Ратман, слава Богу! Очень рад я видеть вас с этой святыней! (прикладывается к иконе). Какие  еще вести у вас? Слышно ли что-то от Владыки нашего Гермогена?   

  Ратман: Скорбные вести, князь! Принял наш Владыко смерть за Христа - уморили его поляки и бояре-предатели голодом!   

  Родион: А иные и вовсе говорят, что придушили его!   

  Минин: Всё! Медлить больше нельзя!   

  Пожарский (обращается ко всем присутствующим): Братья! Наступает решительный момент. Пора выступить нам против поляков с литвой, изгнать их из Кремля. Собрались мы со всех городов и весей, всем народом вооружили ополчение, но все же сил и оружия у нас не так много - поляки сильны, оружия у них много, да и засели в Кремле уже давно, к осаде приготовились. Но не в силе Бог, а в правде! Будем по примеру отцов и дедов наших поститься три дня, и Бог нас не оставит.   Ополченцы уходят с иконой.   

  Ведущая 2: Ополчение князя Пожарского три дня постилось и совершало молебны перед Казанской иконой, а затем двинулось на Москву. 22 октября 1612 года начался штурм Кремля.  

  Сцена 5. Кремль, 22 октября 1612   

  Жолкевский, Ядвига и Салтыков сидят в унынии   

  Жолкевский: Как ты допустил это, Салтыков? Почему ты обманул нас? Ведь ты уверял, что народ уже готов принять королевича Владислава и что теперь, когда Гермоген наконец умер, нам ничто не угрожает! И что же? Под Москвой снова Пожарский и с ним толпы русских!   

  Ядвига: А нам в Кремле и есть нечего, я сегодня последний хлеб доела. И это называется «мы держим русских в повиновении»?   Слышны громкие звуки битвы, крики, выстрелы.   

  Жолкевский: Что это? Что происходит?   

  Салтыков: Это, пан гетман, русские отряды. Они взяли уже Китай-город и приближаются к Кремлю!   

  Ядвига: И зачем ты привез меня сюда, отец? Я должна была стать русской царице, а теперь что мне делать? Умирать? Бежим скорее, я знаю, что мы сможем выскользнуть через одни из ворот (убегает, за ней через несколько секунд и Жолкевский; Салтыков уходит в другую сторону, обвязав голову и притворяясь раненым).   Входят Минин, с другой стороны Пожарский, ополченцы, протопоп Савва несет икону.   

  Пожарский: Победа, братцы! Замоскворечье и Китай-город наши! Не оставила нас Пречистая.   

  Минин: Будет жить русская земля!   Все: Пресвятая Богородице, помогай нам!   Все вместе поют тропарь «Заступнице усердная».

Создание сайта: Pavrona © Православная классическая гимназия "Радонеж", 2000-2024.
При использовании материалов обязательна ссылка на сайт гимназии: www.gymnasia-radonezh.ru
117574, Москва, пр-д Одоевского, 13
Тел./факс: (495) 423-51-22